Чудесная наука наша история РПЦ ХХ века! В МДС (Троице-Сергиева Лавра, 1980-1984 гг.) студентам ее вовсе не преподавали, история Церкви обрывалась где-то в царствование Екатерины II. «Ходить бывает склизко по камешкам иным. Итак, о том, что близко, мы лучше умолчим». Сегодня, говорят, позволено преподавать, но только в духе песен и сказок пушкинского Кота ученого. Читаешь учебник профессора протоиерея Владислава Цыпина и не можешь отделаться от мысли, что учебник разработан, отредактирован и утвержден в кабинетах оруэлловского Министерства Правды. Неоспоримые доказательства на каждой странице учебника. Впрочем, не только у Цыпина.
В день памяти священномученика митрополита Сергия (Воскресенского) пошел в храм помолиться о нем. Но когда погиб митрополит? Никто точно не знает. Ни в одном православном церковном календаре его имени никогда не было и нет. В авторитетнейших «Актах Святейшего Патриарха Тихона» 1917-1943 гг. (составитель ― М.Е. Губонин, М. 1994) имя митрополита Сергия не упоминается ни разу. Репутация составителя безупречна, но над фолиантом потрудились редакторы. В обширном «Приложении 2» (с. 833-909) его имени тоже нет. «Силами кафедры Новейшей истории Русской Православной Церкви… удалось проверить, уточнить, вновь установить многие сведения, — особенно даты, место и обстоятельства смерти деятелей Церкви, судьба которых часто была известна лишь по слухам», — пишут редакторы.
Казалось бы, разыскивать ничего не приходится, Сергий ― один из четырех всем известных епископов, находившихся на своих кафедрах к 1940 г. О трех других ― целые тома, тысячи документов, об этом ― ни слова. Его личное дело хранится в архивах Московской Патриархии, несомненно есть обширнейшие материалы в секретных архивах, которые редколлегия именует недоступными только «прежде». Но протоиерей Владимир Воробьев (главный редактор «Актов»), редакторы О.В. Мурадова и И.В. Щелкачева почему-то не воспользовались архивами. Загадочнейший архиерей ХХ века.
В «Приложении 3» написано, что был епископом Виленским и Литовским с марта (число не указано) по 15(28) апреля 1944 г. и епископом Рижским с 1940 г. по 1943 г. (месяцы и числа не указаны). Наконец, в «Приложении 4» о нем говорится то же самое: 1940-1943 гг. ― Рижская кафедра, 03.1941-15(28).04.1944 – Виленская и Литовская. Значит, несомненно, был человек. Отчего же биография его столь тщательно засекречена?
22.09.1942 митрополит Сергий (Страгородский) запретил митрополита Сергия в священнослужении, но Сергий продолжал служить и неизменно возносил имя Патриаршего Местоблюстителя Сергия.
Более 60 лет лубянская контора всеми средствами распространяет сказочку, что митрополита Сергия и сопровождавших его лиц убили выстрелами из обогнавшей его машины, когда он ехал по пустынной дороге из Вильнюса в Каунас. Убийцы были в немецкой военной форме. Самые рьяные ангажированные пропагандисты добавляют, что это такое же зверское преступление фашистов на оккупированной территории, как и расстрел польских офицеров в Катыни. Не возражаю, зверское.
Все годы немецкой оккупации митрополит Сергий всеми силами сохранял единство Церкви, верность Первоиерарху. Устно и письменно он не столько поддерживал национал-социалистов, сколько всячески поносил большевиков-коммунистов за их пещерную ненависть к религии.
Главным неопровержимым обвинением против митрополита Сергия были не его слова, а его кипучая миссионерская деятельность. В сентябре 1943 после ночного приема у Сталина Московская Патриархия была легализована и якобы обрела долгожданную свободу. Во всех епархиях открывались храмы, ― пишут наши церковные историки. В действительности митрополит Сергий сделал на оккупированной территории значительно больше, чем любой из его собратьев-епископов во всем Советском Союзе после «возрождения» РПЦ. Вот маленькая иллюстрация.
«В августе 1941 г. из Риги в Псков выехала группа из 15 священников. Приехав на место, они обнаружили, что на всей этой огромной территории сохранилось только две открытых церкви в Пскове и Гдове. Куда они ни приходили, местное население, с разрешения немецких властей, открывало и ремонтировало церкви. Один из миссионеров пишет:
Когда... мы приехали в Псков, прихожане со слезами на глазах подходили к нам на улицах под благословение. На первом богослужении все молящиеся исповедовались... не священники пришли укреплять народ, а народ, бывший там, укреплял священников». В январе 1942 г. в крещенском крестном ходе с водосвятием участвовало 40% (10 тыс. из 25 тыс.) оставшегося в Пскове населения. Между августом и ноябрем 1941 г. автор вышеприведенных строк крестил 3500 детей.
К концу немецкой оккупации число священников на этой территории возросло до 175, а число приходов до 200. Миссия издавала религиозный бюллетень, вела катехитические курсы для взрослых и восстановила преподавание Закона Божия во всех школах.» (Д.В. Поспеловский, Русская православная церковь в ХХ веке. М., 1995, с. 207)
На всем пространстве бывшего СССР от Волги до Тихого океана не было видано ничего подобного. Более громкой и неопровержимой пропаганды, чем труды митрополита Сергия, не придумать. За это «люди, одетые в немецкую военную форму» убили его. Пули, надо полагать, тоже были из немецкого стрелкового оружия, как и пули в Катыни. Все годы оккупации фашисты терпели Экзарха, а перед самым отступлением из Прибалтики подло тайно убили его. Типичнейший почерк то ли Гестапо, то ли СС, то ли СД. Глупые колбасники, жаль, не догадались переодеться в советскую военную форму, приклеить бороды и стрелять из машины М-1 с ленинградскими номерами.
В семье не без урода. Был генерал Власов, был литературный власовец Солженицын, к сожалению похороненный на Донском кладбище, был церковный власовец Сергий.
Пошел в наш карабановский храм помолиться о церковном власовце, но по дороге спохватился, что даже дату его смерти не знаю. Профессор М.В. Шкаровский пишет ― 15(28) апреля, редакторы «Актов» ― 15(28), архимандрит Филипп (Морозов), ближайший сотрудник, по его словам, и друг митрополита, рассказывает в «Докладной записке в Чрезвычайную комиссию», составленной в сентябре 1944 г., что 28 апреля долго беседовал с ним, а на следующий день, 29 апреля, поехали из Вильнюса в Каунас. А профессор Д. Поспеловский пишет - не в Каунас, а в Ригу. А профессор-протоиерей В. Цыпин безапелляционно утверждает: «Перед отступлением немецких войск из Прибалтики он начал готовить приходы к неизбежным переменам, но 30 апреля 1944 года был убит на дороге в своем автомобиле.» (прот. Владислав Цыпин, История Русской Православной Церкви 1917-1990, М.,1994, с. 120)
Непонятно, когда молиться, еще непонятнее, за кого молиться. «Мы с нашим народом и с нашим правительством» ― было заявлено в 1927 году. Во время войны было принято постановление, что любой священнослужитель, сотрудничающий с оккупационными властями, не только лишается сана, но и отлучается от Церкви. То ли он митрополит Сергий, то ли расстрига, раб божий Димитрий, то ли некто из компании Ария, Гришки Отрепьева и Мазепы.
Поверим на минуту, что он оставался верен нашему родному коммунистическому правительству, что намеренно внедрял в ряды духовенства псковской миссии чекистов в рясах, что его убили гитлеровцы. Значит Герой Советского Союза (посмертно). С вручением медали Золотая Звезда и ордена Ленина, что-то вроде Рихарда Зорге. И, безусловно, священномученик: не щадя жизни боролся за единство Церкви, не позволил оторвать Латвию и Эстонию от Московской Патриархии, до последнего дня вознося имя Сергия (Страгородского). Второго такого на всей оккупированной территории не найти.
Впрочем, неразрешимые загадки встречаются не только в истории ХХ века, но и в наши дни. У нас в Костромской области стали доброй православной традицией ежегодные паломнические полеты в град Барский, Италия, 6(19) декабря, помолиться у святых и многоцелебных мощей святителя и чудотворца Николая, Мирликийского архиепископа. Все расходы ― за счет областного бюджета. Летают три группы граждан:
1. Дети ― воспитанники детских домов.
2. Чиновники. По выбору главы администрации.
3. Священнослужители. Неизвестно, по какому выбору.
В нынешнем, 2011 году, говорят, не только в декабре, но и в мае, на Николу вешнего, полетят. Мероприятие хотя и весьма затратное, но окупается с лихвой: подрастающее поколение и чиновники приобщаются к истории и духовной культуре своего народа.
Беседую с чиновниками, вояж им очень понравился: помолились, стали духовно чище, привезли с собой иконки, святой водички в специальных пузырьках и маслица от мощей, тоже в специальных пузырьках. «Вы, ― спрашиваю, ― до полета дома молились? ― Нет, времени не хватает. ― Евангелие читали раньше? ― Нет, времени не хватает. Но Библия у меня есть, на полке стоит, подарили уже давно. ― А после Италии стали молиться или читать, на исповеди когда последний раз были? ― Вы, отец Георгий, не представляете, как мы загружены. Всю неделю на работе, а в выходные дни дача, семья, масса дел по дому. ― Представляю и всемерно сочувствую. Не способен только понять, при чем здесь святитель Николай. ― Детям было очень полезно, они очень смирно всю службу простояли и маслица привезли».
Никто из детей в наши российские храмы после Италии ходить не стал и Евангелие не открыл ни разу. Была ли какая-то польза для летавших священников, не знаю, не спрашивал.
Мне кажется, что приобщать детей к истории своей страны, своего народа и к христианству нужно не в Италии и не в Греции, а в Костроме, Ярославле, Иконникове (где школа), Карабанове (где храм). Можно повезти их в Макарьевский район, где был Унжлаг, рассказать о Новомучениках и Исповедниках Российских, можно в Бутово, можно в Карелию, можно на Беломорканал, можно на Соловки, можно на место гибели митрополита Сергия (Воскресенского).
В каждом без исключения городе России есть свои Новомученики и Исповедники, спасшие своей кровью и своими молитвами Отечество наше и Церковь нашу от чумы ХХ века. Наши дети не знают ни одного из них. В каждом городе России есть памятник Ленину. Если бы в день его рождения или смерти стало традицией приносить к памятнику венки с ленточками «Палачу», «Злейшему врагу России», «Извергу рода человеческого» и читать у памятника «Маленькую лениниану»: «...чем больше попов нам удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше...» «Интеллигенция не мозг нации, а говно» ― этот лозунг хорошо бы на фронтоны наших университетов. Впрочем, сам Владимир Ильич и его отец тоже из интеллигенции, следовательно...
Памятник Якову Свердлову у нас в Костроме сейчас окружен плотным тесовым забором: говорят, фундамент надо ремонтировать. Если бы к фундаменту прикрепили мемориальную доску с кратким описанием зверской расправы с Государем, его детьми, слугами, коммунисты набрали чуть меньше голосов на выборах в Государственную Думу.
«Вдохновением управляется», ― так писал поэт об основополагающем принципе жизни Российской Империи полтора века назад. Менялся государственный строй, менялось и название государства. Но принцип управления оставался неизменным. Если делать, то делать вдохновенно и по-большому. Потому история нашей страны и история нашей Церкви ― это бессмысленная плюшкинская куча мифологем.
И потому в окрестностях села Карабаново дюжина разрушенных церквей; зуд вдохновения обуял. И потому мы приобщаемся христианству где-то в Греции и Италии, отнюдь не за свой счет, а на деньги областного бюджета, на деньги налогоплательщиков, которые далеко не все хотят просвещать чиновников светом православия. Хотя дороги, например, и в Костроме, и в Красном, и в окрестностях Карабанова несравненно хуже дорог в городе Глупове.
И потому, «косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».
Карабаново
28 апреля-1 мая 2011
В день памяти священномученика митрополита Сергия (Воскресенского) пошел в храм помолиться о нем. Но когда погиб митрополит? Никто точно не знает. Ни в одном православном церковном календаре его имени никогда не было и нет. В авторитетнейших «Актах Святейшего Патриарха Тихона» 1917-1943 гг. (составитель ― М.Е. Губонин, М. 1994) имя митрополита Сергия не упоминается ни разу. Репутация составителя безупречна, но над фолиантом потрудились редакторы. В обширном «Приложении 2» (с. 833-909) его имени тоже нет. «Силами кафедры Новейшей истории Русской Православной Церкви… удалось проверить, уточнить, вновь установить многие сведения, — особенно даты, место и обстоятельства смерти деятелей Церкви, судьба которых часто была известна лишь по слухам», — пишут редакторы.
Казалось бы, разыскивать ничего не приходится, Сергий ― один из четырех всем известных епископов, находившихся на своих кафедрах к 1940 г. О трех других ― целые тома, тысячи документов, об этом ― ни слова. Его личное дело хранится в архивах Московской Патриархии, несомненно есть обширнейшие материалы в секретных архивах, которые редколлегия именует недоступными только «прежде». Но протоиерей Владимир Воробьев (главный редактор «Актов»), редакторы О.В. Мурадова и И.В. Щелкачева почему-то не воспользовались архивами. Загадочнейший архиерей ХХ века.
В «Приложении 3» написано, что был епископом Виленским и Литовским с марта (число не указано) по 15(28) апреля 1944 г. и епископом Рижским с 1940 г. по 1943 г. (месяцы и числа не указаны). Наконец, в «Приложении 4» о нем говорится то же самое: 1940-1943 гг. ― Рижская кафедра, 03.1941-15(28).04.1944 – Виленская и Литовская. Значит, несомненно, был человек. Отчего же биография его столь тщательно засекречена?
22.09.1942 митрополит Сергий (Страгородский) запретил митрополита Сергия в священнослужении, но Сергий продолжал служить и неизменно возносил имя Патриаршего Местоблюстителя Сергия.
Более 60 лет лубянская контора всеми средствами распространяет сказочку, что митрополита Сергия и сопровождавших его лиц убили выстрелами из обогнавшей его машины, когда он ехал по пустынной дороге из Вильнюса в Каунас. Убийцы были в немецкой военной форме. Самые рьяные ангажированные пропагандисты добавляют, что это такое же зверское преступление фашистов на оккупированной территории, как и расстрел польских офицеров в Катыни. Не возражаю, зверское.
Все годы немецкой оккупации митрополит Сергий всеми силами сохранял единство Церкви, верность Первоиерарху. Устно и письменно он не столько поддерживал национал-социалистов, сколько всячески поносил большевиков-коммунистов за их пещерную ненависть к религии.
Главным неопровержимым обвинением против митрополита Сергия были не его слова, а его кипучая миссионерская деятельность. В сентябре 1943 после ночного приема у Сталина Московская Патриархия была легализована и якобы обрела долгожданную свободу. Во всех епархиях открывались храмы, ― пишут наши церковные историки. В действительности митрополит Сергий сделал на оккупированной территории значительно больше, чем любой из его собратьев-епископов во всем Советском Союзе после «возрождения» РПЦ. Вот маленькая иллюстрация.
«В августе 1941 г. из Риги в Псков выехала группа из 15 священников. Приехав на место, они обнаружили, что на всей этой огромной территории сохранилось только две открытых церкви в Пскове и Гдове. Куда они ни приходили, местное население, с разрешения немецких властей, открывало и ремонтировало церкви. Один из миссионеров пишет:
Когда... мы приехали в Псков, прихожане со слезами на глазах подходили к нам на улицах под благословение. На первом богослужении все молящиеся исповедовались... не священники пришли укреплять народ, а народ, бывший там, укреплял священников». В январе 1942 г. в крещенском крестном ходе с водосвятием участвовало 40% (10 тыс. из 25 тыс.) оставшегося в Пскове населения. Между августом и ноябрем 1941 г. автор вышеприведенных строк крестил 3500 детей.
К концу немецкой оккупации число священников на этой территории возросло до 175, а число приходов до 200. Миссия издавала религиозный бюллетень, вела катехитические курсы для взрослых и восстановила преподавание Закона Божия во всех школах.» (Д.В. Поспеловский, Русская православная церковь в ХХ веке. М., 1995, с. 207)
На всем пространстве бывшего СССР от Волги до Тихого океана не было видано ничего подобного. Более громкой и неопровержимой пропаганды, чем труды митрополита Сергия, не придумать. За это «люди, одетые в немецкую военную форму» убили его. Пули, надо полагать, тоже были из немецкого стрелкового оружия, как и пули в Катыни. Все годы оккупации фашисты терпели Экзарха, а перед самым отступлением из Прибалтики подло тайно убили его. Типичнейший почерк то ли Гестапо, то ли СС, то ли СД. Глупые колбасники, жаль, не догадались переодеться в советскую военную форму, приклеить бороды и стрелять из машины М-1 с ленинградскими номерами.
В семье не без урода. Был генерал Власов, был литературный власовец Солженицын, к сожалению похороненный на Донском кладбище, был церковный власовец Сергий.
Пошел в наш карабановский храм помолиться о церковном власовце, но по дороге спохватился, что даже дату его смерти не знаю. Профессор М.В. Шкаровский пишет ― 15(28) апреля, редакторы «Актов» ― 15(28), архимандрит Филипп (Морозов), ближайший сотрудник, по его словам, и друг митрополита, рассказывает в «Докладной записке в Чрезвычайную комиссию», составленной в сентябре 1944 г., что 28 апреля долго беседовал с ним, а на следующий день, 29 апреля, поехали из Вильнюса в Каунас. А профессор Д. Поспеловский пишет - не в Каунас, а в Ригу. А профессор-протоиерей В. Цыпин безапелляционно утверждает: «Перед отступлением немецких войск из Прибалтики он начал готовить приходы к неизбежным переменам, но 30 апреля 1944 года был убит на дороге в своем автомобиле.» (прот. Владислав Цыпин, История Русской Православной Церкви 1917-1990, М.,1994, с. 120)
Непонятно, когда молиться, еще непонятнее, за кого молиться. «Мы с нашим народом и с нашим правительством» ― было заявлено в 1927 году. Во время войны было принято постановление, что любой священнослужитель, сотрудничающий с оккупационными властями, не только лишается сана, но и отлучается от Церкви. То ли он митрополит Сергий, то ли расстрига, раб божий Димитрий, то ли некто из компании Ария, Гришки Отрепьева и Мазепы.
Поверим на минуту, что он оставался верен нашему родному коммунистическому правительству, что намеренно внедрял в ряды духовенства псковской миссии чекистов в рясах, что его убили гитлеровцы. Значит Герой Советского Союза (посмертно). С вручением медали Золотая Звезда и ордена Ленина, что-то вроде Рихарда Зорге. И, безусловно, священномученик: не щадя жизни боролся за единство Церкви, не позволил оторвать Латвию и Эстонию от Московской Патриархии, до последнего дня вознося имя Сергия (Страгородского). Второго такого на всей оккупированной территории не найти.
Впрочем, неразрешимые загадки встречаются не только в истории ХХ века, но и в наши дни. У нас в Костромской области стали доброй православной традицией ежегодные паломнические полеты в град Барский, Италия, 6(19) декабря, помолиться у святых и многоцелебных мощей святителя и чудотворца Николая, Мирликийского архиепископа. Все расходы ― за счет областного бюджета. Летают три группы граждан:
1. Дети ― воспитанники детских домов.
2. Чиновники. По выбору главы администрации.
3. Священнослужители. Неизвестно, по какому выбору.
В нынешнем, 2011 году, говорят, не только в декабре, но и в мае, на Николу вешнего, полетят. Мероприятие хотя и весьма затратное, но окупается с лихвой: подрастающее поколение и чиновники приобщаются к истории и духовной культуре своего народа.
Беседую с чиновниками, вояж им очень понравился: помолились, стали духовно чище, привезли с собой иконки, святой водички в специальных пузырьках и маслица от мощей, тоже в специальных пузырьках. «Вы, ― спрашиваю, ― до полета дома молились? ― Нет, времени не хватает. ― Евангелие читали раньше? ― Нет, времени не хватает. Но Библия у меня есть, на полке стоит, подарили уже давно. ― А после Италии стали молиться или читать, на исповеди когда последний раз были? ― Вы, отец Георгий, не представляете, как мы загружены. Всю неделю на работе, а в выходные дни дача, семья, масса дел по дому. ― Представляю и всемерно сочувствую. Не способен только понять, при чем здесь святитель Николай. ― Детям было очень полезно, они очень смирно всю службу простояли и маслица привезли».
Никто из детей в наши российские храмы после Италии ходить не стал и Евангелие не открыл ни разу. Была ли какая-то польза для летавших священников, не знаю, не спрашивал.
Мне кажется, что приобщать детей к истории своей страны, своего народа и к христианству нужно не в Италии и не в Греции, а в Костроме, Ярославле, Иконникове (где школа), Карабанове (где храм). Можно повезти их в Макарьевский район, где был Унжлаг, рассказать о Новомучениках и Исповедниках Российских, можно в Бутово, можно в Карелию, можно на Беломорканал, можно на Соловки, можно на место гибели митрополита Сергия (Воскресенского).
В каждом без исключения городе России есть свои Новомученики и Исповедники, спасшие своей кровью и своими молитвами Отечество наше и Церковь нашу от чумы ХХ века. Наши дети не знают ни одного из них. В каждом городе России есть памятник Ленину. Если бы в день его рождения или смерти стало традицией приносить к памятнику венки с ленточками «Палачу», «Злейшему врагу России», «Извергу рода человеческого» и читать у памятника «Маленькую лениниану»: «...чем больше попов нам удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше...» «Интеллигенция не мозг нации, а говно» ― этот лозунг хорошо бы на фронтоны наших университетов. Впрочем, сам Владимир Ильич и его отец тоже из интеллигенции, следовательно...
Памятник Якову Свердлову у нас в Костроме сейчас окружен плотным тесовым забором: говорят, фундамент надо ремонтировать. Если бы к фундаменту прикрепили мемориальную доску с кратким описанием зверской расправы с Государем, его детьми, слугами, коммунисты набрали чуть меньше голосов на выборах в Государственную Думу.
«Вдохновением управляется», ― так писал поэт об основополагающем принципе жизни Российской Империи полтора века назад. Менялся государственный строй, менялось и название государства. Но принцип управления оставался неизменным. Если делать, то делать вдохновенно и по-большому. Потому история нашей страны и история нашей Церкви ― это бессмысленная плюшкинская куча мифологем.
И потому в окрестностях села Карабаново дюжина разрушенных церквей; зуд вдохновения обуял. И потому мы приобщаемся христианству где-то в Греции и Италии, отнюдь не за свой счет, а на деньги областного бюджета, на деньги налогоплательщиков, которые далеко не все хотят просвещать чиновников светом православия. Хотя дороги, например, и в Костроме, и в Красном, и в окрестностях Карабанова несравненно хуже дорог в городе Глупове.
И потому, «косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».
Карабаново
28 апреля-1 мая 2011
Это произведение, автор которого — священник Георгий Эдельштейн, доступно на условиях лицензии Creative Commons Атрибуция — Без производных произведений
(Attribution-NoDerivs) 3.0 Unported.
Основано на произведении с karabanovo.prihod.ru.
Разрешения, выходящие за рамки данной лицензии, могут быть доступны на странице karabanovo.prihod.ru.
Комментариев нет:
Отправить комментарий